В одном из Питерских педагогических ВУЗов:
Да сказку: «О мертвой царевне и о семи богатырях» — я в школе читала… Нет, наизусть не помню, но смысл поняла и кратко пересказать могу… В общем в одной стране, одна чувиха — царевна, на предмет — кто красивее, поссорилась с мачехой — царицей. Мачеха приказала отвести её в лес на съедение зверям. Но ей повезло, в лесу она наткнулась на избушку, где жили семь богатырей. Она им понравилась и они начали её кадрить, но ничего не вышло, так как у нее был чел, с которым она была помолвлена. У мачехи было волшебное зеркало, в которое она все видела, и узнав, что гёрла жива, решила её отравить ядовитым яблоком. Чувиха откусила яблоко и заснула мертвым сном. Богатыри положили её в хрустальный гроб и отнесли в пещеру. Чувак, с которым она кадрилась, нашел её там, разбил гроб, поцеловал её и она ожила. Мачеха, от злости, склеила ласты, а они поженились и счастливо трешились всю оставшуюся жизнь…

Лучше быть другом старца, живущего в горах, чем приятелем рыночного торговца.
Лучше быть хозяином в тростниковой хижине, чем гостем в доме с красными воротами.
Лучше слушать песни дровосеков и пастухов, чем прислушиваться к уличным сплетням.
Лучше напоминать миру о великих словах и славных делах древних, чем сокрушаться об испорченности современных нравов.

Око за око.
Лайк за лайк.

Его, конечно, обвинят и сошлют в каторжные работы! Во-первых, у нас еще слишком устарелое законодательство; во-вторых, мсье, суд всегда бывает на стороне любовника. Почему? Очень просто, мсье! И судьи, и присяжные, и прокурор, и защитник сами живут с чужими женами, и для них будет покойнее, если в России одним мужем будет меньше. Обществу было бы приятно, если бы правительство сослало всех мужей на Сахалин. О, мсье, вы не знаете, какое негодование возбуждает во мне современная порча нравов! Любить чужих жен теперь так же принято, как курить чужие папиросы и читать чужие книги. С каждым годом у нас торговля становится всё хуже и хуже — это не значит, что любовников становится всё меньше, а значит, что мужья мирятся со своим положением и боятся суда и каторги.